Нефть и люди: переселение из Берёзовки
В Западном Казахстане завершается самый масштабный этап в истории Карачаганакского месторождения нефти и газа – переселение жителей находящегося поблизости села Берёзовка. О том, сколько стоит куст малины, почему в этом селе стало много желающих купить опустевшие дома, и почему из всех жителей без компенсации осталась пенсионерка, рассказывает партнёр «Открытой Азии онлайн» – «Уральская неделя».
Корреспонденты газеты следили за историей несколько лет, были свидетелями того, как люди перевозят свои пожитки, и узнавали, остался ли кто-то в Берёзовке после часа Х – новогодних праздников.
Третья волна переселения берёзовцев началась в середине осени. По решению властей все жители должны были уехать из села до 1 января 2018 года. После оно станет закрытой зоной.
К ноябрю 2017-го в Берёзовке осталось не более 100 жилых домов. И их жильцы активно переезжали каждые выходные.
Приехав, мы увидели, как по посёлку снуют грузовые авто – люди перевозят в новые дома мебель и крупную технику. На подъезде к Берёзовке нам попадается три таких машины – посёлок стремительно пустеет. Это явственно ощущается на улицах – нет прохожих, во дворах тихо, многие дома полуразобраны.
Приехав, мы увидели, как по посёлку снуют грузовые авто – люди перевозят в новые дома мебель и крупную технику. На подъезде к Берёзовке нам попадается три таких машины – посёлок стремительно пустеет. Это явственно ощущается на улицах – нет прохожих, во дворах тихо, многие дома полуразобраны.
Для переезда власти выделили жителям грузовую «ГАЗель»
Воспользоваться бесплатно машиной каждый переезжающий мог только один раз
Каждый следующий рейс люди должны были оплачивать самостоятельно
Одна поездка от Берёзовки до нового места жительства – Аксая стоит пять тысяч тенге
Многие дома уже полуразрушены. Но по посёлку ездят желающие купить их. Зачем? Под снос, на разбор. Да и сами хозяева стараются увезти со своих подворий как можно больше. В поселке Аралтал, где для берёзовцев построили новые дома, стройматериалы с домов под снос в большой цене.
«Строил на совесть, а теперь приходится ломать», – рассказывает Георгий. Он уехал из села в августе. Мы его застали, когда он разбирал баню, которую 20 лет назад поднял сам.
Чаще всего с домов снимают оконные рамы, двери, кровлю. Всё это можно приспособить для нового жилья. Или продать...
Глядя на эти руины, трудно поверить, что буквально три года назад здесь жили, а вместо бурьяна были ухоженные огороды и палисадники
Старая сельская поговорка «В хозяйстве пригодится» в Берёзовке можно применить ко всему. Всё, что можно вывезти, старательно вывозится. Этот мужчина забрал профлисты жести, которые когда-то служили оградой сеновала
Это то, что осталось от центрального магазина . Судя по кирпичной кладке, он был возведён относительно недавно – лет 7-8 назад, когда ещё ни власти, ни нефтедобывающая компания не соглашались переселять сельчан
А начали переселять жителей посёлка Берёзовка Западно-Казахстанской области после того, как в ноябре 2014 года дети стали массово падать в обмороки, жаловаться на плохое самочувствие и судороги. Это объясняется тем, что село расположено в экологически опасной зоне. Неподалёку находится месторождение газа и нефти Карачаганак – выбросы оттуда распространяются на большие расстояния. После долгих разбирательств было принято решение перевозить людей в безопасную зону.
Мы приехали в Берёзовку по просьбе местных жителей. Не сговариваясь, нам позвонили сразу несколько человек. У каждого – своя история.
Надежда Львовская: «Два месяца назад я с сыном ездила в Аксай, дома стоили 12-14 миллионов тенге. Сейчас цена подобного дома выросла до 24-25 миллионов. Такие деньги мне взять негде. Теперь я, по сути, осталась бомжом» .
Пенсионерка Надежда Львовская не планирует покидать родное село, потому что категорически не согласна с теми условиями, которые ей предложили для переселения власти и нефтяная компания.
«Всё моё имущество комиссия оценила в 12 миллионов тенге. Это вместе с пособием по переселению, стоимостью дома, всеми хозпостройками и огородом. При этом власти не берут в расчёт, что со мной живут двое взрослых сыновей. Мне предлагали переехать в Аралтал или в трёхкомнатную квартиру в Аксае (город, – прим. ОАО). Но я не могу жить без огорода. Я пенсионерка и получаю дополнительный доход со своего хозяйства. В Аралтале я огород посадить не смогу – там нет хорошей почвы для посадки, только глина и строительный мусор».
Надежда Львовская не может сдержать слёз, когда рассказывает о переселении.
Надежда Львовская – активист села. Она одна из немногих, кто не согласен покидать родные места. В конце ноября 2017-го в Берёзовке было несколько десятков семей, которых не устроили компенсации и новое жильё. Периодически эти люди собирались в доме Надежды, который сама она в шутку называла«штабом сопротивления». К «партизанам» наведывались полицейские и сотрудники акимата.
– С утра к людям приезжал наш участковый полицейский и предупреждал, чтобы жители никому не жаловались и не рассказывали о своем недовольстве, – поделилась Надежда Львовская.
– С утра к людям приезжал наш участковый полицейский и предупреждал, чтобы жители никому не жаловались и не рассказывали о своем недовольстве, – поделилась Надежда Львовская.
Надежда Барабанова:
«Мне в акимате сказали прямо, что квартир на всех не хватает».
«Мне в акимате сказали прямо, что квартир на всех не хватает».
Предполагается, что я буду жить в одной комнате с внучкой. А сын с невесткой – во второй.
Надежда Барабанова всю свою жизнь проработала в Берёзовке учителем. Вырастила несколько поколений местных жителей. Получила статус «Заслуженный педагог Республики Казахстан». Правда, сейчас об её заслугах напоминает только то, что сельчане по привычке обращаются к ней исключительно по имени-отчеству. Надежда Ефимовна жила в Берёзовке в одном доме с сыном, невесткой и маленькой внучкой. Она уверена, что распределение квартир последним переселенцам проходило несправедливо: власти не учитывали количество проживающих и их статус.
– Когда была первая встреча с администрацией, – рассказала Надежда Барабанова, – нам выдали бумаги (показывает документ, где прописаны условия переселения). Тут чётко прописано, кому и как будут выдавать жильё – членам одной семьи из разных поколений. Это про нашу семью. Мы на это и «клюнули», были уверены, что получим раздельное жильё. Нам, в соответствии с этим бумагами, должны выдать две квартиры. Но сейчас нас хотят заселить в двухкомнатную квартиру.
– Когда была первая встреча с администрацией, – рассказала Надежда Барабанова, – нам выдали бумаги (показывает документ, где прописаны условия переселения). Тут чётко прописано, кому и как будут выдавать жильё – членам одной семьи из разных поколений. Это про нашу семью. Мы на это и «клюнули», были уверены, что получим раздельное жильё. Нам, в соответствии с этим бумагами, должны выдать две квартиры. Но сейчас нас хотят заселить в двухкомнатную квартиру.
Надежда Ефимовна добавила, что они написали уже несколько обращений с просьбой учесть состав их семьи и выдать им раздельную жилплощадь. Но официальных ответов Барабановы пока не получили. По словам учительницы, власти обещали разобраться, но не сдержали обещаний.
Любовь Федько: «Почему из переселения Берёзовки сделали тайну?»
Любовь Федько, как и Надежда Барабанова, всю жизнь проработала в местной школе. У неё один вопрос к властям: «Почему нет прозрачности в финансовых вопросах?» Любая информация о том, как начисляется денежная компенсация, считается конфиденциальной, - говорит Любовь Федько. И сообщать суммы выплат, а также расчёты, по которым эти суммы формируются, власти не хотят.
Помимо тех, кто не согласен с условиями переселения, есть в Берёзовке пенсионерка, которой не полагаются ни новая квартира, ни денежная компенсация. Местные власти и нефтедобывающая компания поставили 80-летнюю Раю Мендыгалиеву перед фактом: она обязана покинуть село, но выезжать старушке придётся в полную неизвестность.
Рая Мендыгалиева: «Я сегодня не спала всю ночь – всё думаю, как я тут одна останусь, скоро все разъедутся отсюда. Как буду одна зимовать?»
80-летняя Рая Мендыгалиевна с 2006 года, когда сгорел её дом, обосновалась в так называемой коммунальной временной квартире. Купить новое жильё не смогла, так как у неё не было денег. Но в новых домах, построенных для берёзовцев в Аксае и в Аралтале, подобной жилплощади не предусмотрено:
«Акимат поставил меня в очередь на жильё под каким-то там номером, уже не помню. Сказали, что очередь моя подойдет лет через 15. А доживать мне осталось, наверное, меньше, чем кошке, – в любой момент могу помереть. Не такой старости я, конечно, ждала. Обидно».
«Акимат поставил меня в очередь на жильё под каким-то там номером, уже не помню. Сказали, что очередь моя подойдет лет через 15. А доживать мне осталось, наверное, меньше, чем кошке, – в любой момент могу помереть. Не такой старости я, конечно, ждала. Обидно».
Дочь Раи Мендыгалиевой Маржан стоит на месте, где раньше был родительский дом. Сейчас тут сплошь сорняк.
Рая-апа, наверное, и смогла бы выбить жильё, но обивать пороги начальства и собирать документы, физически не в состоянии. За неё это пытается сделать дочь Маржан. Но в акиматах и в ЦОНе требуют личного присутствия немощной старушки
Во время разговора с журналистами пенсионерке стало плохо – поднялось давление. Дочь даёт ей лекарство.Одно из многих, на которые Рая-апа тратит свою скудную пенсию
В этом уютном обжитом доме Рая-апа доживает последние дни. Скоро ей придётся выехать из государственной квартиры. Куда подастся пожилая женщина потом – вопрос.
Денис Зубарев: «На компенсацию в 5,5 миллионов тенге я дом купить не смогу. Меня, по сути, оставляют на улице».
Дом семьи Зубаревых – это 118,5 метров жилой площади. Он достался Денису, его брату и двум сёстрам в наследство от родителей, а они получили его ещё в советское время как многодетная семья. Это, как говорят сельчане, самый большой дом в Берёзовке. Но оценочные комиссии (а их было почему-то две) назначили за него вместе с огородом и постройками всего пять с половиной миллионов – на каждого из наследников. Обе сестры и брат Дениса готовы подписать бумаги на такую сумму компенсации.
Дом семьи Зубаревых
Сейчас Денис со своей семьёй не живёт в родительском доме – снимает по соседству. Оплачивать комуслуги за такую площадь молодым накладно
Денис в одной из комнат теперь уже нежилого родительского дома
Денис с женой Светой показывают кипу документов, которые они собрали за время переселения – помимо стандартного набора бумаг, здесь несколько обращений и заявлений в госорганы разного уровня
Некогда большая и оживлённая Берёзовка, в которой кипела жизнь и у каждого были свой дом и двор, стала посёлком-призраком. Улицы окончательно опустеют. Закончится даже разбор строений. Въезд в деревню будет закрыт.
Такова, видимо, цена нефти.
Такова, видимо, цена нефти.
P.S. После Нового года «Уральская неделя» вновь узнавала, как дела в Берёзовке. Несмотря на заявления властей о том, что все сельчане будут переселены до 1 января 2018 года, 8 января в посёлке ещё оставались люди – это семьи Надежды Львовской и Даулета Мендыбаева. Их интересы и требования к переселению не учитывали ни местные власти, ни компания-нефтедобытчик. Однако и эти две семьи, по обещанию сотрудников акимата Бурлинского района, переедут в ближайшее время.
– В два-три дня нам обещали перевести деньги на наши счета, – рассказал Даулет Мендыбаев в телефонном разговоре корреспонденту «УН». – Мы ждём. И мы, и Надежда уже нашли себе дома для покупки в Аксае. Дело осталось за деньгами.
О дальнейшей судьбе Раи-апа пока ничего неизвестно.
– В два-три дня нам обещали перевести деньги на наши счета, – рассказал Даулет Мендыбаев в телефонном разговоре корреспонденту «УН». – Мы ждём. И мы, и Надежда уже нашли себе дома для покупки в Аксае. Дело осталось за деньгами.
О дальнейшей судьбе Раи-апа пока ничего неизвестно.